Мистика Метерлинка

[Бенуа]

Источник@



Ольга Егошина



Впервые в России на сцене «Современника» поставлена пьеса Мориса Метерлинка «Принцесса Мален».

М.Метерлинк

Режиссер Владимир Агеев включил в свою сценическую композицию также тексты из пьесы «Жуазель» (недавно поставленной в Петербурге). Жанр представления был определен как «мистический триллер». А в главных ролях заняты сериальные звезды Марина Александрова и Артур Смольянинов.



Пьесы Метерлинка – редкие гости на драматической сцене. Его изысканные символистские сказки узурпировали музыкальные театры и театры для детей. Театр молчаливо согласился с драматургом, считавшим, что его пьесы несценичны: слово в них борется с молчанием, настроение создается сложной музыкальной симметричностью, ритмическими повторами в конструкции, а сюжетные события тонут в океане молчания.



В основе пьесы лежит переработанная сказка братьев Гримм «Дева Мален». Здесь есть война, бегство, дворцовые интриги. Потом Метерлинк уже не будет столь романтичен. Он ввел в сказочный сюжет злобную королеву Анну (традиционный образ злой мачехи приобрел инфернальные и эротические обертона) и добавил трагический финал. Королева Анна из ревности душит бедную принцессу Мален, ее жених Гиальмар убивает королеву и умирает сам. Король, потерявший единственного сына, невестку и любимую женщину, остается безутешен. Сценическая же история этой пьесы-сказки не слишком богата.

Далее >>>

Не связанный традицией, режиссер Владимир Агеев тем не менее в борьбе с текстом создал собственную «композицию». В сюжет «Принцессы Мален» ввел текстовые фрагменты из более поздней пьесы «Жуазель». Если учесть, что главным в пьесах Метерлинка сам автор считал ритмические отзвуки слов, то понятно, что «свобода» в обращении с текстом такого рода особенно губительна и бессмысленна.



На главные роли режиссер пригласил Марину Александрову и Артура Смольянинова, ранее никак не зарекомендовавших себя в «символистких», сказочных и поэтических ролях. Жанр постановки создатель спектакля определил как «мистический триллер».



Мистики в спектакле много: стуки в дверь, загадочные звуки, инфернальные паузы. Только что отговоривший бытовым говорком, герой вдруг застывает и вслушивается в себя: то ли живот болит, то ли голоса заговорили. «Злодейств» на сцене тоже много: удушение, сбрасывание из окна, закалывание кинжалом, наконец, смерть от разрыва сердца. Однако все эти «злодейства» выглядят скорее смешно, чем страшно. Так, скажем, принц минут пятнадцать тычет в живот злобной мачехи ножом. А она (злодейка недорезанная!) бегает и бегает туда-сюда по сцене и хоть бы хны. Только охает!



Сцена загромождена огромными прозрачными ширмами с витражами, которые герои то и дело двигают туда-сюда. Но в решающий момент эти ширмы оказываются закрытыми дверями, куда никто не может войти.



Пародийны костюмы персонажей. Художник Мария Филатова, похоже, решила дать «подсказки» зрителям, чтобы они могли отличить хорошего человека от плохого с первого взгляда. Марине Александровой, играющей Мален, выдали золотистый кудрявый парик и наклеили белые ресницы сантиметров пять длиной. Злодейке-королеве Анне, соблазнительнице и душегубке, приклеили красные ресницы, надели красный кожаный плащ с разрезами и черные трусы. Две соперницы крайне выразительно хлопают друг на друга ресницами, оспаривая брутального принца из «9 роты» Артура Смольянинова.



Правда, для пародии в постановке Владимира Агеева явно не хватает юмора и краткости. Спектакль тянется ни шатко, ни валко, происходит вроде много событий, но рассказывается о них на одной ноте. О том, что все умрут, понятно с первой сцены, но этот благородный процесс растянут аж на два с половиной часа. В общем, две высшие силы, которые в прологе заключили пари и начали эту историю, имели полное основание выйти к авансцене в конце и сказать залу, что, по их наблюдениям, еще одна такая страшная ночь– и зрители могут поседеть.

@темы: Критика обзоры